«... Еще ни один оккультист не воздействовал так сильно на шаблонное кинематографическое представление Сатанизма, как это сделал Антон Шандор ЛаВей. Ритуал и эзотерический символизм являются центральными элементами в церкви ЛаВея, и фильмы, к которым он приложил свою руку, содержат подробные изображения Сатанинских обрядов и наполнены традиционными символами оккультизма. Акцент на ритуал в Церкви Сатаны «призван сконцентрировать внимание эмоциональной силы внутри каждого человека.» Точно так же, богатая обрядность в центре фильмов ЛаВея может логично рассматриваться как механизм включения и сосредоточения аудитории на эмоциональном опыте кино».
Социолог Клинтон Р. Сандерс, которого цитирует Бертон Вулф в своем предисловии к Сатанинской Библии.
ЛаВей благодарит конфискованные Schauerfilmen, которых он видел в Европе в 1945 году за наводку на следы реального Черного Ордена Сатанистов, существовавшего не в уме некого средневекового охотника на ведьм, а в Германии между двумя мировыми войнами. Ритуалы, которые ЛаВей в итоге разработал для Церкви Сатаны, использовали необычные углы, негармоничные звуковые частоты и раздражающие отражающие плоскости, были заимствованы из этих кинематографических обрядов. Киноисторики также отслеживают корни фильмов нуар с тех же источников, так что не удивительно, что американский жанр фильмов нуар — это стихия ЛаВея.
Охватывающие период примерно с 1940 до начала 50-х, фильмы нуар лучше всего воплощены в таких картинах, как оригинальныйScarface, M, Scarlet Street, The Harder They Fall, The Asphalt Jungle и другие, с искренними бандитскими антигероями, крадущимися по политыми дождем улицам к еще более предательским обстоятельствам. Чарльз Хигман и Джоэл Гринберг обсуждают интригующие предчувствие фильмов нуар в своей книге 1968 года,»Голливуд в сороковые годы»:
««Темная улица в ранние утренние часы, залитая внезапным ливнем. Ореолы ламп во мраке. В проходной комнате, наполненной прерывистым миганием неоновой вывески с другой стороны улицы, человек ожидает, чтобы убить или быть убитым...» конкретная атмосфера фильма нуар, мир тьмы и насилия, с центральной фигурой, чьими мотивами обычно выступают жадность, похоть и честолюбие, мир который наполнен страхом, достигла своей полной реализации в сороковые годы...»
«Для меня, — заявляет ЛаВей, — квинтэссенцией фильма нуар является фильм «Гангстер». Его декорации почти сюрреалистические; углы так тревожны, и везде чувствуется репрессии и клаустрофобия». В «Книге-списке Фильмов» 1981 года ЛаВей вводит ведущую роль Барри Салливана в десятку очень Сатанинских изображений на экране, и описывает «Гангстер» следующим образом:
«Это небольшой и позабытый фильм. Он практически неизвестен в наше. время Начало и конец имеют сильный сатанинский подтекст, и вы знаете, что человек, которого играет Барри Салливан, обречен. Это не Джек «Легз» Даймонд или история Аль Капоне; это психологическая повесть о гангстере, который был, пожалуй, слишком культурным и слишком чувствительным и слишком добрым, чтобы быть безжалостным гангстером. Он вышел из трущоб в единственной роли, на которую он был способен, навстречу его судьбе. Во многом схожий с Люцифером, падшим ангелом, он является жертвой обстоятельств. В конце фильма, перед тем, как его застрелят на дождливой улице — типичный прием фильма нуар, его жестоко критикует молодая девушка, чей отец хочет спрятать его от преследования. Она отказывает ему в убежище, и прежде чем он уходит в дождь навстречу своей смерти, он выдает горькую обличительную речь... Это монолог чисто сатанинский, от жертвы, которая никогда не желала своей роли».
Среди других Сатанинских символов в его списке, ЛаВей выделяет роли Эдварда Дж. Робинсона в «Морском волке» и «Ки-Ларго» как отражающие сущность сатанинских отношений, как ЛаВей интерпретирует их. «Вульф Ларсон [в «Морском волке»]... унижает только тех, кто уже сам деградировал, он издевается только над теми, кто сам жесток, он охотится на тех, кто заслуживает быть жертвой охоты. Робинсон, в этой роли — чисто сатанинская фигура». ЛаВей добавляет: «Робинсон всегда хотел играть Вульфа Ларсона, с того времени, когда он впервые прочитал одноименную книгу Джека Лондона, он был рад, что его выбрали на эту на роль. Но он потерял несколько либеральных друзей, как только он согласился играть данного персонажа. Моя реакция на фильм была параллельна моему растущему презрению к человеческой расе на протяжении многих лет. Когда я впервые увидел его, я подумал: «Характер Ларсена слишком жесток». В следующий раз, когда я посмотрел фильм несколько лет спустя, я смог понять жестокость немного больше — она уже не казалась такой экстремальный, наконец, после последнего просмотра, я стал реально сочувствовать Вульфу Ларсену!»
Что касается Джонни Рокко, роль которого Робинсон играет в «Ки-Ларго», ЛаВей описывает его как «очень эгоистичного, упрямого преступника и полностью гедонистического... садистского, жестокого, и в то же время очень сатанинского, и в конце жалкого». ЛаВей так проникся игрой Робинсона в «Ки-Ларго», что он вставляет пару цитат из этого фильма в разговор. «За все время фильма, только злодеи — интересные персонажи! Богарт и Бэколл используются только как одномерные, картонные хорошие ребята, разбавляя монологи сатанинских бандитов. Ролью Бэрримора является своенравный, но почетный лысый старик, прикованный к инвалидной коляске. Злобный Рокко не проявляет уважения к инвалиду. Когда Бэрримор препирается с Робинсоном и угрожает: «Если бы я только мог выбраться из этой коляски...», пытаясь угрожающе подняться, Рокко смеется и отвечает: «Если бы ты мог выбраться из этого кресла, старик, ты бы не говорил, а делал!»
«Робинсон вообще-то сделал ряд сатанинских фильмов — «Ад на Фриско Бэй», «Маленький Цезарь», «Ночь имеет тысячу глаз» — большинство его ролей имели сатанинский подтекст. В его личной жизни, он был страстным коллекционером искусства и имел одну из лучших частных коллекций в мире, пока он не потерял ее в ходе бракоразводного процесса. Чернобог — дьявол в «Фантазии» Уолта Диснея, тот, кто маячит с вершины горы во время сцены «Ночь на Лысой горе» был на самом деле вдохновлен образом Эдварда Г. Робинсона, а не Лугоши, как обычно считается. Он источал дьявольщину, пожалуй, лучше, чем любой другой актер —- возможно, за исключением Эриха фон Строхейма. Он был актером и режиссером, который выбрал сам себя в самые лучшие сатанинские роли до сегодняшнего дня — «Великий Фламмарион, Великий Габбо», «Бульвар Сансет» и другие. Его высокомерие и чванство не принесло ему много друзей, но он также позволял себе свою сатанинскую грусть и обреченную романтику».
Другой актер, которого ЛаВей упоминает как наиболее гармоничного своим взглядам, является Уолтер Хьюстон: «...самой его сатанинской ролью была в «Сокровищах Сьерра-Мадре», где он был единственным, кто вышел сухим из воды. Он был старым хрычем, знающим правила и профи, когда дело дошло до выживания... Уолтер Хьюстон, вероятно обладал тонкими сатанинскими чувствами, проявляющимися не только в его игре, но и в одной весьма замечательной записи, которую он когда-то сделал из грустной мелодии под названием «Сентябрьская песня», рассказывающей о стареющем человеке, влюбившегося в молодую девушку. Эта песня была написана для его роли в «Knickerbocker Holiday», где он выступал на сцене. Все были в большом восторге от возможности получить Хьюстона для того фильма. Когда композитор Курт Вайль телеграфировал Хьюстону, запрашивая в каком диапазоне он пел лучше всего и какой у него голос, Хьюстон ответил: «Ни в каком диапазоне. Никакого голоса». Песня была написана и Хьюстон скорее ее читает, чем поет — и это было наилучшим способом. Он звучит, как сентиментальный романтик, опечаленный тем, что у него осталось так мало времени с девушкой, которую он любит так сильно».
«Сын Уолтера Хьюстона, режиссер Джон Хьюстон, также продемонстрировал Сатанинские видение в ряде его фильмов. Один, который особенно выделяется в моей голове, что был своего рода его обличительной речью, — это «Мудрая кровь». Он основан на истории Фланнери О'Коннора о приключениях молодого человека, который вернулся с военной службы домой в южный штат США и основывал то, что он называет «Церковь Иисуса Христа Без Христа». Просто ссылка на историю не делает фильму заслуженной славы, справедливость — очень детализированные персонажы — вот что делает фильм болезненно неприятным для некоторых. Они ужасно реалистичны! Такие глупые, интенсивные и трагические. Во всем фильме нет никого, с кем вы бы хотели себя идентифицировать. Харри Дин Стентон проделал невероятную работу, играя фальшивого слепого проповедника, с реально хамоватой дочерью, на грани умственно отсталой — и другие персонажи не лучше. Хуже всего то, что некоторые люди смотрят его и не понимают юмора — они думают, что все это так и должно быть! Это тонкий коварный фильм, и, конечно, сатанинский тем, что у Хьюстона была возможность изобразить всех этих бедных, глупых людей именно такими, какими они есть на самом деле! — реальное проявление мизантропии. Это настолько реалистично, что оно граничит с сюрреализмом».
Чтобы удостоверить всех нас, что некоторые известные «страшные» актеры действительно имеют в себе нечто сатанинское, ЛаВей указывает на Винсента Прайса, который, как он считает, является Сатанистом как на, так и вне экрана. По его роли в «Отвратительный доктор Фибс» и «Доктор Фибс возвращается снова» (1971 и 72-е года), Прайс играет главную роль доктора Антона Фибса — и больше, чем просто совпадение, Антон в фильме играет на театральном органе и создает дьявольский план, чтобы отомстить за смерть своей любимой жены от рук некомпетентных врачей. В «Списке фильмов», Антон воздает должное работе Винсента Прайса, так как «он сорвался с тормозов и создал абсурдный Сатанинский образ». Антон также упоминает еще один фильм Прайса, которым он восхищается: «Маска Красной Смерти». «Это чувственный фильм с некоторыми чудесными сатанинскими диалогами, и Винсент Прайс старается как может. Вне мира кино Прайс — жизнерадостный дьявол с некоторыми действительно темными, пугающими аспектами в его личности».
Питер О'Тул в «Правящем классе» — еще один любимый дьявольский персонаж ЛаВея: «Это эксцентричный фильм, который они пытались продать как комедию, но это действительно трагедия с комедийным подтекстом. Трансформация О'Тула за течение фильма начинается с его весьма наивного, абсолютно невинного, и доводит его до полного жестокого циника в конце, когда по-дьявольски, он берет на себя роль дьявола во плоти. В начале фильма он считает себя Иисусом Христом, но на самом деле он противоречит христианству, так как сами по себе такие мысли кощунственны. И, естественно, каждый думает, что он сошел с ума. Тогда, как он поднимается, или опускается с образа Христа до образа Джека Потрошителя, и обнаруживает, что люди с большей готовностью принимают его, и радуется, что он вылечился от своего безумия. Он теперь нормальный, насквозь прогнивший сукин сын, который одевается во все черное, пропагандирует пытки и убивает людей. В конце фильма есть кощунственная сцена, где он ведет армию разлагающихся трупов, поющих «Вперед, христианские солдаты». ЛаВей добавляет:» «Правящий класс» является одним из самых великих Сатанинских фильмов. Вдобавок, он содержит сцену одного из наилучших подлинных исполнений танца кекуок, которые я видел на пленке, который Питер О'Тул танцует под мелодию «Сухие кости». Единственный фильм, который имеет также много этой недоуменной смеси комедии, мюзикла и трагедии — это «Пенни с небес» со Стивом Мартином. Это была настоящая бомба проката, так как пришли люди, которые были поклонниками Стива Мартина, ожидая увидеть его привычным забавным парнем. Но там он не такой... он весьма печален и искренен. Действие фильма происходит в 30-х годах, и он действительно вписывается в эпоху удивления хорошо. Как и в «Правящем классе», музыка «Пенни с небес» выбрана просто потрясающая. Они использовали записи того периода, в том числе заглавную песню, записанную Артуром Трейси, который случился быть одним из моих любимчиков. Декорации и персонажи тоже были 100% подлинными. Фильм снимался в оттенках цвета сепии для придания настроения того периода. Опять же, это удивительно печальный, тревожный фильм».
ЛаВей может, и будет, часами говорить о фильмах — указывать их относительные достоинства, вспоминать анекдоты о различных актерах и актрисах, сравнивать режиссеров и кинематографистов; он создал, наверное, одну из лучших коллекций мрачных фильмов в стране. ЛаВей считает, что если фильм легко купить в видеомагазине на углу, то нет никакого смысла в его сохранении — но он обладает просто сотнями кассет редких или «вымирающих» фильмов, на ленте и целлулоиде, которые нельзя найти в любом другом фильмохранилище.
Как и следовало ожидать, ЛаВей в основном интересуется темными, тревожными и забытыми фильмами. Его нужно благодарить за возрождение ряда фильмов, которые бы в ином случае навсегда томились в ожидании на пыльных полках на складах дистрибьюторов. «Уроды», один из таких воскрешенных Антоном фильмов, «прятались в подполье на протяжении многих лет, несмотря на то, что он был произведен на MGM в качестве своего рода конкурентной пленки для «Франкенштейна» Universal. [Тод] Браунинг использовал в качестве актеров настоящих уродов и деформированных людей, что вызвало отвращение не только у большей части MGM, но и у аудитории. Чисто по-сатанински зрительские симпатии были отданы уродам, а злодеями являются нормальные люди, жестоко эксплуатирующие человеческие страдания. Каждый радовался в конце, когда уроды восстали и превратили их [мучителя] в одного из них. «Террор в маленьком городке» — еще одно открытие ЛаВея, где также использовались необычные актеры и актрисы: все прирожденные карлики. В добавок к типичному сюжету вестерна, он также содержит некоторые хорошие мелодии, в том числе одну, которой Антон особенно восхищается — «Мистер Джек и миссис Джилл».
Когда ЛаВей начал продвигать более уникальные фильмы — те, что многие сейчас назвали бы «халтурой» или «низкобюджетной/небюджетной» классикой — в то время не было даже андерграудного признания такого жанра, не так как сейчас. «Я помню, когда, по моему настоянию, Гершелю Гордону Льюису предложили переиздать некоторые из его фильмов, такие как «2000 Maньяков» и «Покрась меня в цвет крови», он не мог представить себе человека, заинтересованного в этих фильмах. Он думал, что мы его разыгрываем». В обзоре «2000 Maньяков» для 1978-79 аудио-каталога фильмов Brandon, ЛаВей описывает фильм Льюиса, как «Бригадун» в форме фильма ужасов ... «рассказ о городе Южных штатов, который был варварски разрушен войсками Северных штатов, жители которого восстают из мертвых в своей болотистой местности каждые сто лет.... Скорее благодаря, чем вопреки, низкому бюджету и неизвестным актерам, дилетантизм превращается в леденящий душу супер-реализм». Давая рецензию на Льюиса для каталога, ЛаВей также включил свои взгляды в отношении целого жанра «халтуры» — «проницательный зритель найдет в фильмах Льюиса гораздо больше, чем поверхностная кровавость, а скорее жуткое отражение подавленных садо-мазохистических наклонностей в нас, в которых мы боимся признаться даже самим себе. От «Бонни и Клайда» до «Изгоняющего дьявола», от «Дикой банды» до «Челюстей» — везде мы можем найти фрагменты влияния Льюиса».
«Существует целый жанр фильмов — маленькие низкобюджетные чувственные фильмы, которые я, конечно бы, называл настоящим сокровищем, а не халтурой, и они потихоньку возрождаются, как следствие большего внимания в этом направлении. Первый фильм режиссера Кертиса Харрингтона, «Ночной прилив», снятый на пирсах Санта-Моники и Венеции, штат Калифорния, в конце 50-х годов, является психологически глубокой историей о молодом моряке (Деннис Хоппер), который влюбился в русалку. «Карнавал душ» — еще один богатый чувствами фильм, который был полностью потерян до недавнего времени. Продюсер/режиссер Герк Харви специализировался на индустриальных фильмах, и это была его блестящая экскурсия в мир ночных кошмаров. Просто замечательно, что эти драгоценные произведения искусства наконец получили заслуженное внимание».
Создание Церкви Сатаны в 1966 году дало новый предлог для фильмов об «ужасающих обрядах» и «диких оргиях на шабаше, посвященных Сатане». Появился спрос на злобных персонажей, поскольку ЛаВей был шипом в глазе общественности, так как он сам актуализировал определенные вымышленные персонажи прошлого в образе жизни и во внешности, таких как Минг Беспощадный из фильмов серии «Флэш Гордон» и графа Зароффа в «Самой опасной игре». Из всех этих ширпотребных кинолент, Лавей выделяет несколько фильмов, которые содержат выше среднего качества Сатанинские образы или Сатанистов, которые изображены ближе к истине. «Черный Кот» и «Седьмая жертва», два фильма, снятые до создания Церкви Сатаны, которые я могу назвать настоящими примерами поведения истинных Сатанистов. «Человек-Леопард» Вала Льютона по рассказу чемпиона сторонника тьмы, Корнуелла Вулрича, безусловно, имеет некоторые истинные сатанинские моменты. «Колокол, книга и свеча» по крайней мере изображает ведьм нечто иными, чем уродливыми старухами. Мне нравится идея о детях, в которых вселяются умирающие Сатанисты в «Братстве Сатаны», фильме, куда я, к сожалению, был приглашен слишком поздно, чтобы изменить экстравагантный алтарь, на который они уже потратили слишком много денег, на более аутентичный. Но большинство из пост-1966 материала я бы классифицировал, наряду с Джоном Фритчером (автор «Популярного колдовства»), тем, что он называет «Поп-Фу» («...преднамеренная коммерциализация популярного — что людям спонтанно нравиться»). То же самое касается бесконечных телевизионных фильмов, оккультных и магически ориентированных сериалов, указанных Фритчером — «Моя жена меня приворожила», «Няня и профессор», «Я мечтаю о Джинни», «Мой любимый марсианин», «Призрак и миссис Мьюир», «Мунстерс», «Семейка Аддамсов», «Летающая монахиня», «Топпер», «Шаг за грань», «Внешние грани» — любой из них, которые вы видите в телепрограмме, немедленно восклицаете «Тьфу! Еще один!»
«Но я знаю, что целое поколение Сатанистов выросло, смотря эти программы, так что я не должен жаловаться. Именно поэтому «Темные Тени» и «Сумеречная зона» — два телесериала, которые я решил не включать в мой «совершенно бесполезный» список. Я признаю, что «Темные Тени», с их положительным образом вампиров и оборотней, невероятно повлияли на умы сотен тысяч тогдашних школьников, которые вырастут на 100% согласными с моей философией! Это, пожалуй, самая универсальная общая черта Сатанистов этой возрастной группы — идентификация с персонажами этого шоу. «Сумеречная зона» и «Ночная галерея», наверно, не восхитили меня в достаточной степени по той причине, что я был достаточно удачлив, застать публикации Weird Tales — я читал большинство из тех историй в их первоначальной форме. Но люди, которым было 10, 13, 15 лет, когда эти шоу впервые транслировали по телевидению, были столь же очарованы и притянуты к ним, так как это выражало их собственные тайные навязчивые идеи, также как и я, когда я был молод. Было бы глупо с моей стороны не заметить влияние, которое такие серии имеют на настоящее и будущее Сатанизма».
Когда ЛаВей описывает наилучшие последние фильмы, имеющие параллели с Сатанизмом, скорее всего вы не найдете в названии слово «Дьявол» или «Сатана», и они, вероятно, даже не будут содержать сцены фактических ритуалы, в принятом понимании этого слова. «Оригинальная «Техасская резня бензопилой», в которой все жертвы получили то, что заслуживали, достаточно хорошо согласуется с поистине сатанинскими принципами. Другой настоящий дьявольский фильм, в котором я даже принял некое участие — это «Автомобиль». Автомобиль в этом фильме был создан по образу одного из моих личных авто, вплоть до урчащей выхлопной трубы и крыльев в форме ножа мясника. Мне доставило много удовольствия смотреть этот фильм потому что, опять же, сравнивая относительную заслуженность его жертв со зловещим, драматическим образом таинственного автомобиля, зрители болели за автомобиль. «Жажда смерти» катализировала многие сатанинские чувства — когда добыча сама становится охотником. Но каждый компетентный колдун знает, что это единственный способ магически выжить. Еще есть фильм Evilspeak о молодом человеке, который использует компьютер в военной школе и Гримуар типа Некрономикона, чтобы вызвать демонов, выполняющих его приказы. Он вообще-то был умным, хорошо воспитанным парнем. Но когда завистливые одноклассники убили его щенка —единственное существо в мире, кто понимает его, — он напускает на них своих демонов, чтобы отомстить».
Голливуд несомненно, будет разочарован, узнав, что Верховный Жрец Церкви Сатаны никогда не смотрел «Экзорциста» до конца. «И я об этом не желаю. Однако я видел все серии «Омена». Продюссеры даже вели переговоры со мной, они хотели снимать сцену в настоящей ритуальной комнате Церкви Сатаны, под каменным камином, где главный герой, Дэмиен, будет формально креститься в стадо Дьявола. Они хотели привезти мальчика из Англии; они даже сказали, что они могут просто принести его картонную фигуру, если я не хочу слишком много бардака в моем доме. Я сказал — ни за какие коврижки. Этот дом уже получил достаточно любопытствующих взглядов — мне еще не хватало новой волны посетителей, ищущих Дэмиена.
Существует ли вообще четкое определение «сатанинского фильма»? «В эту категорию попадают многие вещи, — считает ЛаВей. — От восхитительного фильма Бобби Брина до мучительного кино Уилера и Вулси или малопонятного «халтурного» фильма такого, как «День Матери» или «Ловушка для туристов». Это кощунственно само по себе — сказать то, для чего еще ни у кого не хватило смелости, не так ли? Засомневаться, являются ли «хорошие парни» на самом деле таковыми или они — заслуживающие свое возмездие придурки, в то время как «плохие парни» — Сатанисты или другие — на самом деле более врожденно моральны, чем те, которые приняты обществом как нормальные? Этот фильм сейчас практически незаконно смотреть из-за «нежелательного» содержания — не только порнографического, но и нарушения статуса-кво? Этот фильм почти невозможно найти сейчас? Таковы некоторые элементы, которые могут сделать фильм Сатанинским. Еще предстоит снять великие Сатанинские фильмы. Как и во многих других направлениях истинной дьявольщины — сейчас здесь улицы вымощены золотом».
Однако кажется, что ЛаВей постоянно разочаровывается в современных фильмах. «Я старался смотреть их, бог знает, как я старался. Но каждый раз, когда я смотрю новый фильм, он меня угнетает, какой бы сатанинской не была тема. Я всегда должен принять противоядие сразу после этого — хороший фильм братьев Маркс или что-то еще, чтобы смыть неприятное послевкусие. Современные фильмы ужасов — ничто иное, чем видеоверсии комнаты ужасов в парке развлечений, в комплекте с паутиной, падающей на лицо. Их цель состоит в не том, чтобы общаться со зрителем или хотя бы развлекать, а проверять на крепость нервы и желудок аудитории — как долго они смогут это выдержать».
«Каждый день великий актер или актриса или режиссер или сценарист умирает, — комментирует ЛаВей, — навсегда. Никто не приходит заменить их. Голливуд стал очень творчески бесплодным местом. Как ужасно трагично и печально быть из более ранней эпохи, заточенным в неправильное время, чтобы наблюдать, как все эти люди умирают раньше меня. Все эти следы, связь с прошлым, которых я видел, трогал, чувствовал — и кто в конечном итоге навсегда покинет Землю, оставляя только холодный, мертвый, бесчувственный, фальшивый мир».
«Мои грехи? Мои грехи в том, что я не был достаточно жестким, я не был достаточно низким или подлым, мне не стоило никому доверять; никогда не влюбляться. Мне надо было бить первым. Именно так устроен мир».
Шубунка (Барри Салливан) в фильме «Гангстер»
©Agnemir
http://darksunrising.narod.ru/